Включаем телевизор, радио. Открываем газету. Отовсюду потоком льётся восхваление проведённых в России реформ и оптимизм по поводу будущего страны. «Реализован очередной социальный проект, решена важнейшая проблема, уволен чиновник-взяточник. В общем – жить стало лучше, жить стало веселей» – вот о чём сейчас трубят российские СМИ.

С другой стороны, аналитики указывают на огромное количество нерешённых проблем, накопившихся к настоящему моменту. Все они угрожают России глубочайшим кризисом, в который она не сегодня-завтра вступит.

Есть ли жизнь за МКАДом

Чтобы понять, о чём идёт речь, достаточно выехать из Москвы и Московской области. Если вы достаточно долго живёте в столице и не часто покидаете её пределы, картина реальной российской жизни вас очень сильно удивит. Маленькие полузаброшенные города, заселённые отчаявшимися найти работу и средства к существованию людьми. Никакой инфраструктуры, благ, удобств. Грязь, разруха, отчаяние. Это мало похоже на жизнь Москвы и её окрестностей. Но именно так выглядит провинциальная Россия.

Когда видишь всё это равнодушное вялотекущее вымирание, невольно вырываются слова: «Так жить нельзя». Но оказывается, что можно. Так живёт большая часть страны.

Социальный кризис достиг небывалых размеров. Его уже не видно снаружи, он не мозолит глаза чиновникам, как это было в начале и середине 90-ых, но всё так же опасен. Болезнь страны стала хронической: она не угрожает моментальной смертью, но приближает её наступление с каждой минутой.

Проведенные за последние несколько лет социальные реформы не то чтобы не решили проблемы. По сути, они их только усугубили: разрыв между малочисленными богатыми и всем остальным населением, не дотягивающим по своему финансовому статусу даже до среднего уровня, не сократился, а, наоборот, вырос, пропасть между городом и деревней стала шире, оторванность властей от реальности достигла почти непреодолимых размеров.

Нерв социальной напряжённости натянут как никогда. И он в любой момент способен разорваться. С какой силой это произойдёт, и в какой форме вырвется наружу, не знает никто. Русский бунт настолько же непредсказуем, насколько и опасен. Если он начнётся, то его уже будет невозможно остановить.

Первые признаки социального взрыва появляются уже сейчас. И чем дальше от центра России, тем сильнее. Так, в Приморье то и дело возникают народные протесты. Начались они уже давно и повторяются снова и снова при возникновении малейшего повода. И дело здесь не в том, что народ не согласен с правительственными реформами – монетизацию льгот и другие непопулярные инициативы властей одинаково не поддержали по всей стране – а в том, что люди уже не видят мирных способов разрешения накопившихся противоречий и выходят на улицы. Где гарантия, что примеру Приморья не последуют и другие регионы России? И это действительно произойдёт, если в ближайшие пять лет не будут решены важнейшие социальные проблемы общества.

По пути Германии

Сейчас власти не делают ничего, чтобы предотвратить нарастание внутреннего конфликта. Понимая неэффективность работы нынешнего правительства, Кремль в то же время не решает кадровых вопросов. Например, признавший ответственность за провал государственных программ в области здравоохранения и социальных вопросов Михаил Зурабов сохраняет свой пост и, кажется, ничто не предвещает его отставки. Нет сомнений, что в определённый момент народный гнев заставит власти отстранить министра от должности. Но не будет ли это слишком запоздалым решением? Да и принесёт ли оно столь ожидаемые изменения в социальной политике государства?

В привычках Кремля практика кадровых перестановок без видимых на то причин и, главное, последствий. Внутренние рокировки, которые мы видели за последние несколько лет, существенных изменений не принесли и, скорее всего, вообще не имели такой задачи. Один чиновник сменит второго, второй – третьего, люди меняются креслами, а жизнь остаётся прежней. И в этом нет ничего удивительного – от перестановки мест слагаемых сумма не меняется.

Всё это очень опасно. История помнит массу примеров, когда общество, разочаровавшееся в возможностях своего правительства решить те или иные проблемы, порождало совершенно новую политическую силу, бравшую страну в свои руки.

Вспомним Германию конца 20-ых – начала 30-ых годов. Тогда проигравшую и опозоренную в Первой Мировой войне страну раздирал социально-экономический кризис. Безработица, разрушенная боевыми действиями инфраструктура, обнищание населения, беспомощность власти – вот картина послевоенной немецкой жизни. Народ ждал перемен. Любыми способами.

Так и появляется Гитлер, готовый решить проблемы Германии. Его методы страшны, но даже они поддерживаются страной, уставшей от беспомощности власти.

Нечто подобное может произойти и в России. Мы до сих пор не избавились от ощущения унижения, которое испытали в начале 90-ых, когда страну растаскивали по кусочкам все кому не лень. Не были осуждены виновные в развале государства, последствием которого стал тяжелейший социальный и экономический кризис. Из него мы не выбрались и сейчас. Страна на грани бедствия, а власти бездействуют.

Возможно ли повторение истории? Судя по всему, да. Россия может повторить путь и ошибки Германии накануне прихода к власти нацистов. Через пять лет у нас может появиться свой Гитлер.

И это не плод фантазии. Уже сейчас в России национальный вопрос становится одним из самых напряжённых. События в Кондопоге и других городах страны тому подтверждение. Появляются радикальные силы, предлагающие свои методы решения накопившихся проблем. И они становятся всё более популярными.

Через три или пять лет мы можем проснуться в совершенно другом государстве. Ужасающе стабильном и сильном. С одинаково эффективно работающими заводами и карательными органами.

Мёртвый груз

Нынешний кризис ещё не достиг той стадии, при которой его невозможно было бы преодолеть без существенных социальных потрясений. Всё в руках государства. Но оно, как это часто бывает, бездействует.

«Нет денег», – повторяют чиновники, пытаясь оправдать свою беспомощность. Из всех существующих отговорок эта вызывает наибольшее народное возмущение.

Торговля нефтью и газом приносит ежегодно миллионы долларов. Судьба большей части этих денег остаётся неизвестной, остальные же поступают в распоряжение государства. Пусть так. Но надо использовать то, что есть. Вот уже несколько лет власти накапливают стабилизационный фонд, составляющий на данный момент по различной информации практически 90 млрд. долларов. В то же время он остаётся недоступным.

По неизвестной причине стабфонд сохраняют нетронутым, не используя его возможностей для решения существующих проблем. Возникает логичный вопрос – а существует ли он на самом деле. Не является ли идея стабфонда всего лишь PR-акцией, призванной дать людям надежду на перемены и удержать их от открытого выражения своего недовольства? Может, и так. Но хочется верить в его реальность.

В то же время экономисты отмечают, что если и дальше сохранять стабфонд в законсервированном состоянии, он и вправду может превратиться в ничто. Это непозволительная роскошь – иметь огромные финансовые возможности, не задействованные в экономике страны. Всем известно – деньги должны работать. В противном случае они обесцениваются. На фоне общей тенденции ослабления ведущих мировых валют и нестабильности финансового рынка эта опасность становится как никогда реальной.

Уже через год финансовые возможности стабилизационного фонда, подверженного инфляции, могут сократиться на 10-15 процентов. А это сотни километров не построенных дорог, тысячи незаселённых квартир, десятки не заработавших заводов. Такая потеря для России невосполнима.

Но даже несмотря на эти прогнозы, государство не торопится менять свою финансовую политику. Нет в его планах использования средств стабфонда и в ближайшие несколько лет.